Отрывок из классической книги Генри Дикса «Напряжения в браке: от клинических исследований к психологической теории взаимодействия» (1967).
Брак как система межличностных отношений стабилен и надежен в той степени, в которой он достигает качеств составной или интегрированной диады, начавшись с суммы 1 + 1. Сила и стабильность этого единого целого зависит от общего позитивного положительного баланса удовлетворения над неудовлетворением для обоих партнеров. В этом взаимодействии мы можем, в теории и на практике, выделить три главных уровня или подсистемы, которые внутренне связаны друг с другом, но могут варьироваться независимо, а также может меняться их значимость для поддержания сплоченности диады в различных фазах.
(а) Первой и наиболее «публичной» подсистемой является подсистема социо-культурных ценностей и норм. Хотя в нашем обществе брачный отбор склонился к оценке автономной преданности партнеров друг другу по принципу ожидаемого удовлетворения взаимных нужд, продолжают действовать и традиционные нормы отбора на основе (а также возможностях) социальной гомогенности или «гомогамии». Гомогамия действует посредством субкультурной близости класса, религии, образования, расы и т. п., когда потенциальных супругов могут объединять общие идентификации, полученные благодаря социальному статусу и ценностям родителей. Хотя значимость моногамии в мобильном обществе падает, на социальном уровне она в определенном проценте браков является фактором исходной сплоченности.
(б) Вторая подсистема — это подсистема «центральных Эго», которая действует на уровне персональных норм, сознательных суждений и ожиданий, также выводимых из истории развития объектных отношений и социального обучения, предшествующей браку. На этом уровне субкультурный элемент может быть обогащен или разбавлен индивидуальными вариациями (даже в социально гомогамном партнерстве) таких факторов, как: сознательное отклонение от моделей родительского поколения; привычки и вкусы; глубинный бунт, контр-катексисы и контр-идентификации по отношению к родительским фигурам и ценностям. В этот момент становится возможной «гетерогамия» свободного выбора, и вместе с ней — потенциальный конфликт у одного или обоих партнеров между субкультурным давлением (теперь действующим внутриличностно) и противоположными нормами и ролевыми ожиданиями индивидуума. Они могут быть более или менее взрослыми, чем нормы субкультуры, но всегда будут динамически связаны с более ранними объектными отношениями, посредством которых нормы субкультуры появились в поле взаимодействия индивидуума.
Именно в этой второй подсистеме взаимодействия непрерывные противоположно направленные толчки требований партнеров друг к другу касательно исполнения ролей постоянно подвергают испытанию взаимную согласованность или нестыковки сознательных Эго-установок в реальном поведении. С точки зрения теории объектных отношений, эти персональные нормы порождены превратностями последовательных фаз развития личности. Как таковые они могут быть выражениями относительно беспрепятственного созревания эмоциональных и рациональных способностей посредством инкорпорации преимущественно хороших объектов, с чьими нормами и установками человек без осложнений идентифицировался. Это также ведет к лишенной осложнений персональной приверженности главным социальным и культурным ценностям подсистемы №1. Таким образом нормы и ролевые модели могут оказываться согласованными с «внутренним миром» объектных отношений и последующим поведением в отношении объекта любви.
Образование супружеской пары людьми с такой степенью интеграции, скорее всего, раскроет лишь несколько важных противоречий между исходно приписанными ожиданиями от потенциального супруга и по отношению к нему — и реальным ролевым поведением, развертывающимся в повседневной жизни после заключения брака. Партнеры будут «действительно похожими» на то, что предсказывало поверхностное Эго. Мы можем представить себе такой брак стабильным и предлагающим удовлетворение либо по причине отсутствия крупных конфликтов, связанных с ролевыми требованиями, либо по причине катексиса человека в целом в режиме разрешения конфликта из-за возникающих ролевых расхождений. Эта концепция вполне допускает как гипотезу взаимной дополнительности, так и гипотезу подобия касательно удовлетворительного выбора партнера.
Именно в этой ситуации такие качества характера, как гибкость и терпимость к амбивалентности своих и партнера действий и установок, являются необходимым оснащением для того, чтобы принимать проявления индивидуальной идентичности и иного взросления другого партнера. Эти расхождения могут быть источниками кризисов адаптации и преданности, исходящих с уровней Эго (например, из-за расходящихся с твоими религиозных или политических убеждений партнера, которые были важным элементом общего субкультурного наследия). Достаточное снижение удовлетворения на этом уровне теоретически может стать причиной «разумного» расставания, которое не приводит к обращениям за помощью от терапевтических служб. В таких случаях интеграция диады не была завершена.
Вторая подсистема, пока она работает хорошо, будет соответствовать «зрелой зависимости» Фэйрберна, «характеризуемой способностью дифференцированных индивидуумов к отношениям сотрудничества с дифференцированными объектами».
Помехи удовлетворительному взаимодействию на этом уровне требуют внимания к
(в) третьей подсистеме. Это область «бессознательных сил», действующих между партнерами, формирующими узы «положительного» и «отрицательного» рода, которые часто обозначают как «взаимодействия». Топологически это область, в которой мы располагаем влечения к удовлетворению нужд объектных отношений, исключенных из сознания при переходе от первичного поиска объекта к более дифференцированному. В зависимости от интенсивности конфликта при этом развитии русла динамического потока от самости к объекту будут более или менее открытыми на данном пути развития или, отклонившись, превратятся в изолированные каналы либо тупики на различных стадиях этого пути. Это «вытесненные» или «отщепленные» внутренние Эго-объектные отношения, как предусматривает теория объектных отношений. Их динамическое присутствие влияет на целостность или потенциальную противоречивость восприятия центральным Эго его собственных объектных нужд и прямоту, с которой оно может исполнять свои психосоциальные роли при поиске объекта и поддержании удовлетворяющего отношения с ним. Я полагаю, что эта «смесь» более или менее бессознательного взаимодействия объектных отношений в данной третьей подсистеме как раз и управляет долгосрочным качеством браков.
В этой концептуальной системе возможно оценить вклады каждой подсистемы каждого партнера в диадическое целое. Эти вклады будут варьировать соответственно степени согласованности или конфликта между явными социальными и персональными ценностными нормами и ролевыми ожиданиями, которые партнеры вносят в брак, — и их двумя «внутренними мирами» объектных отношений, которые требуют удовлетворения или обратной связи внутри диады.
Среди большого разнообразия комбинаций взаимодействия на уровнях трех подсистем и слаженности или расхождения между подсистемами я выделяю определенные повторяющиеся паттерны адаптации диады к амбивалентному вкладу партнеров («напряжения»), которые в разной степени «угрожают» стабильности взаимоотношений. Я утверждаю, что эта адаптация или гомеостаз диады зависит от способности двух партнеров справляться с давлением в третьей подсистеме одним из следующих способов.
(а) Посредством слаженности всех трех подсистем — включая восприятия каждого другим как целостного человека с последующим «доброкачественным» разрешением конфликта.
(б) Посредством успешного использования общих культурных и личностно-осознанных норм и ценностей как защит против глубинных побуждений, исходящих с уровней либидинозных и анти-либидинозных первичных объектных отношений. Это защита-сговор с помощью идеализации, соглашения, рациональности, морального консенсуса и т. д. Конфликту не позволяют возникнуть. Эти защиты эффективны в течение более или менее длительного времени.
(в) И наоборот, посредством использования, в сговоре, культурных брачных норм и ценностей как фасада, за которым разрешено и отыгрывается выражение по отношению друг к другу элементов в потенциалах первичных либидинозных и анти-либидинозных объектных отношений при помощи проективных и интроективных механизмов, в котором нуждаются оба партнера. Они могут начать действовать сразу или заместить собой неудачу защитного сговора, через некоторое время, и породить то, что внешний наблюдатель может называть «параноидной» или «депрессивной» диадической системой, в которой удовлетворение достигается в основном или хотя бы эпизодически на первичных, яростно амбивалентных уровнях объектных отношений. Здесь «негативные» или выражающие агрессию узы атрибуций первичных объектных отношений зачастую оказываются более эмоционально «вознаграждающими», чем «позитивные» или выражающие любовь узы. Первая и вторая подсистемы в этой ситуации поддерживаются, поскольку они сами поддерживают диаду, или как арена, санкционированная «внешним миром», где может разворачиваться конфликт (сам по себе удовлетворяющая обратная связь для партнеров). Мы не знаем, посредством какого пути или механизма происходит выбор партнера при этом типе взаимодействия.
И наконец, теоретическое предположение касательно неудачного брака, заканчивающегося постоянным раздельным проживанием или разводом, о котором пока что практически не упоминалось. Браки могут оказаться нежизнеспособными на любом из уровней трех подсистем. Похоже, необходимо постулировать, чтобы хотя бы две из трех подсистем функционировали с положительным балансом удовлетворения над неудовлетворением для обоих партнеров. Социальная близость плюс слаженность глубоких объектных отношений могут выдержать значительные расхождения персональных норм и вкусов. Надежные соглашения касательно личных норм и ценностей плюс глубинные объектные отношения могут перевесить серьезные культурные и социальные дистанцию и нестыковки. Даже социальная гомогамия и значительное совпадение личных норм и ценностей могут устоять, если останется эффективной их защита против «нежелательной» конфронтации на глубинных объектных уровнях. Но если проверка реальностью доказывает одному или обоим партнерам, что взаимоотношения были основаны лишь на социальной близости или общих взглядах; лишь на некоторых общих персональных интересах; или только на восприятии потенциальной родительской фигуры или возбуждающего либидинозного объекта как гарантии от инфантильного по сути одиночества; тогда лишь вопрос времени, когда они почувствуют потребность в слиянии жизней на более обширном основании и затем станут отыгрывать ее тем или другим образом. Обычно на этой стадии эмоциональное содержание взаимоотношений — это скука, безразличие и отзыв инвестиций. Ничего от самости больше не спроецировано в другого. Формально-официальные аспекты сожительства могут сохраняться ради рациональных или социальных преимуществ, но брак как межличностное отношение будет мертв. Противоположность любви — не ненависть. Любовь и ненависть сосуществуют, пока живы взаимоотношения. Противоположностью любви является безразличие.
